Ян Бритва

***

Нас готовят к войне,
Нас готовят к убийству
Своих мыслей и буйству.
Мы довольны собою вполне.

Осень зло принесёт
И посеет раздоры
В душе, на просторы
В даль безумных полей унесёт.

Бег на месте как символ
Тревоги и ложного чувства
Отваги. И сжимаем до хруста
Мы руки, упираясь лбом в частокол

Наших мыслей,
Табун своевольных коней.


Pushkin, 2021

***

Иду по городу пустому
Вдруг, гулко зазвенев, подковы
Нарушат многолетний сон
Которым город окружён

Понуро лошади везут
На катафалке стылый труп
В тени кладбищенских оград
Проступит камень сквозь асфальт

И мертвецы на Мойке встретят
Где круг очерчен жёлтым светом
Мне молча руку подадут
Через мосты переведут

И вновь наступит темнота
Что обнимает до утра


Петербург, февраль 2018




[---]


Иду по городу пустому
Вдруг, гулко зазвенев, подковы
Нарушат многолетний сон
Которым город окружён

И мертвецы на Мойке встретят
Где круг очерчен жёлтым светом
И руку молча мне пожмут
Через мосты переведут

И вновь наступит темнота
Что обнимает до утра

Двадцатые годы прошлого столетия. Настоящие стихи актуальны как никогда. Ярко предсавленны образами, у них свой цвет, размер, запах, их можно ощущать прикосновением к пальцам, провести рукой и ощутить тепло лета что бушевало век назад.


Давид Бурлюк

Стихетта

Op. 17.
Нью-Йорк толпа бандитов
Нью-Йорк толпа жираф
Так небоскребов свитков
Мне видится размах
Нью-Йорк хребет железа
Цемента и камней
Бездумная поэза последних наших дней
Дома ушли за тучи
Без счета этажи
Смеется голос внучий
Над прошлым что лежит
Стоит на четвереньках
Присело на панель
Нью-Йорк о тучи тренькать
Свой продирает день.
Нью-Йорк толпа бандитов
И небоскребов скоп
Что смотрится сердито
В Гудзона черный гроб
На улицах бумажки
Их вихорь мчит в пыли
И люди таракашки
И люди — муравьи.

На углу 57 ул. и Гранд Централ парка

Привыкая к уютным кабинетам и и удобному креслу порой мы начинаем забывать как звучит настоящая поэзия.
( Collapse )