





Не стало доктора Юрия Круглова, бывшего руководителя нашей лаборатории и зама по науке института. В позапрошлом году отмечали его 90 летие. Работал в…
*** Мой кенотаф пустой, Восозданный ветрами, Молчащей пустотой, Забытыми стихами. Он в шуме ветра, Криках птиц, Трёх континентах, И границ Тех…
*** Брезжет жёлтый свет в ночи, Взгляд разлуки и печали. Те, в кого мы влюблены, Пожимают лишь плечами. Удивлённые глаза, Жесты, руки, мирозданье…
В Питере зима и непогода, снег, метель. Люди кутаются в шубы и прижимаются поближе к домам. А мне хорошо. Вышел пройтись в снегопад, всё отключилось…
В Петербурге рано утром -25, когда ещё ночь и звёзды. Пар изо рта и дым столбом в морозном воздухе. Фонтанка покрылась льдом и снегом, а под мостом…
*** Над Петроградом снег, Снег над Невой, над полыньёй, Снег над каналом и мостом, Над серыми глазами, над тобой, Над нами в небе, голубом…
Не стало доктора Юрия Круглова, бывшего руководителя нашей лаборатории и зама по науке института. В позапрошлом году отмечали его 90 летие. Работал в…
*** Мой кенотаф пустой, Восозданный ветрами, Молчащей пустотой, Забытыми стихами. Он в шуме ветра, Криках птиц, Трёх континентах, И границ Тех…
*** Брезжет жёлтый свет в ночи, Взгляд разлуки и печали. Те, в кого мы влюблены, Пожимают лишь плечами. Удивлённые глаза, Жесты, руки, мирозданье…
В Питере зима и непогода, снег, метель. Люди кутаются в шубы и прижимаются поближе к домам. А мне хорошо. Вышел пройтись в снегопад, всё отключилось…
В Петербурге рано утром -25, когда ещё ночь и звёзды. Пар изо рта и дым столбом в морозном воздухе. Фонтанка покрылась льдом и снегом, а под мостом…
*** Над Петроградом снег, Снег над Невой, над полыньёй, Снег над каналом и мостом, Над серыми глазами, над тобой, Над нами в небе, голубом…