На самом деле я вовсе не зануда.
Ну и что, что я собрала все кабели, провода и зарядки, которые нашла в доме. Затем заставила Тина рассказать мне от чего они. Затем на каждый наклеила скотчем ярлычок с названием и типом кабеля и для какой техники он подходит. Затем сделала табличку, в которой все кабели перечислены. Теперь все провода, зарядки кабели лежат внутри специального контейнера в кладовке, рассортированные по группам "компьютеры", "тв и playstation", "телефоны" и прочее. А на контейнере красуется распечатанная табличка со списком всего содержимого.
И вовсе я не зануда.
Я просто люблю, чтобы было логично и удобно. И порядок.
Я выхожу из «Ла Риоха», дохожу до угла.
Бар открыт.
ЙИИИИИИХААААА!
Так. Спокойно. Сделай пару кругов по кварталу. Возможно дойди до своего отеля. И только потом вернись, с как можно более независимым видом.
Захожу.
- Привет снова – машет мне Йен. В баре только два человек и один из них его бородатый помощник. Я перехожу сразу к делу
- Завтра ты закрыт.
- Ага?
- А во вторник рано утром я улетаю. Улавливаешь?
- Ты будешь зажигать сегодня??? Йеее!
- Да. И у меня есть странная идея. Я хочу на каком-то этапе присоединиться к тебе за барной стойкой.
- Ого. Я думал, ты захочешь просто фотографий или что-то такое…
- Нет. Я хочу быть таким ненастоящим барменом, ты будешь делать всю работу, а я просто поторчу рядом, разглядывая людей и болтая с ними. Хочу почувствовать себя барменом!
- Круто! Можешь сделать это в любой момент! Что же, если сегодня ты зажигаешь, то наверное не чаю, а вина?
Бокал с огромным круглым куском льда передо мной. И Йен разговаривает только со мной.
Я молчу какое-то время, уставившись на свою кружку с чаем. Согласитесь, что когда привлекательный мужчина (а Терри, как ни крути, весьма привлекательный мужчина), не сводя с тебя глаз, говорит, что хочет заняться любовью, это не только обескураживает, но непроизвольно возбуждает.
- Это было, кхм, откровенно, Терри. Спасибо за честность.
- Я серьезно. Ты самая красивая девушка, которую я встречал на этом острове за два года. И я боюсь своих собственных порочных мыслей, когда смотрю на тебя.
- Порочных? Например? – я не могу удержаться. Секунда – и я в игре.
- Ты ведь хорошая девочка. У тебя наверняка не бывает подобных мыслей.
- Почему же бывают. Да, я хорошая девочка. Но иногда я могу быть плохой. Очень плохой… - я понижаю голос.
- Оу… - Терри заливается краской.
- Так что расскажи мне, ирландец, что там за мысли.
- Ну… Я думаю о том, что хочу снять с тебя очки, чтобы получше рассмотреть твои глаза. Затем я хочу потрогать твои волосы, зарыться в них… И я хочу руками пробежать по всему твоему телу. Я хочу изучать тебя…
- Продолжай, Терри. Это меня возбуждает – тихо говорю я. И он весь напрягается. Он дергает коленом – Ты что, нервничаешь? Волнуешься? Боишься?
- Да, я боюсь. Я не помню, когда говорил такие вещи женщине.
- Когда ты последний раз занимался сексом? – спрашиваю я.
- Боже, женщина… Ты застала меня врасплох. Она умеет задавать вопросы, которые озадачат любого мужчину! – кричит он через весь бар Йену.
- Оу, это у нее получается бесподобно, я-то знаю… - отвечает тот, мрачно потягивая пиво. Когда я смотрю ему в глаза, он выдает такой долгий, пугающий взгляд. Я же прикрываю глаза, как бы говоря «Все нормально. Не бойся». В этом взгляде я вся сплошь нежность, выкачанная из каждого жителя Майорки. Здесь не осталось больше нежных людей, только я. Он может выдать только кусочек улыбки уголками губ. Я снова поворачиваюсь к Терри, мгновенно вернувшись в роль чертовски сексуальной соблазнительницы.
- Ну, так что, сколько времени уже прошло?
- Месяцев шесть…
- Дай я пожму тебе руку – говорю я, протягиваю руку.
- Что? Только не говори, что у тебя столько же??? Не может быть!
- Примерно столько же – уклончива я.
- Боже… Тогда ты, наверное, очень horny…
- I’m always horny, dear… Справишься? - я облизываю губы.
- Боже. Я не могу. Не могу смотреть на тебя. Ты сводишь меня с ума, женщина – он в буквальном смысле рычит - Черт, почему ты не ответила мне тогда, неделю назад? Я же сделал все возможное, чтобы заполучить твое внимание.
- Все возможное? Не смеши меня. Ты не сделал ничего!
- Потому что ты была такая неприступная, такая строгая. Я до сих пор не верю, что ты сейчас говоришь со мной про все это.
- А что, если я просто застенчивая? Что, если я каждый вечер потом сидела в этом чертовом баре и ждала тебя? Что, если я не переставала думать о тебе?
- Каждый вечер??? Правда?
- Да. Я ждала тебя. Тебя, милый. Одна. Одинокая. Жаждавшая страсти и сильных мужских объятий. Я не знала, что мне делать со всем этим огнем внутри меня. (Блин, я скоро сама начну верить во все это. Хотя, все-таки довольно забавно. Может стоит? Может взять и трахнуть этого Терри? Сколько можно ждать нерешительного Йена? Взять и поцеловать Терри прямо сейчас на виду у всех и потом встать и увести его за собой, не оставляя сомнений в намерениях?)
- Пойдем к тебе – умоляет Терри – Пойдем. Прямо сейчас. Я хочу целовать тебя всю. Даже когда я сейчас смотрю на тебя в этой куртке, с этим огромным шарфом, я просто представляю, что там под всей этой одеждой. И это убивает меня. Я думаю о том, как буду целовать твои ноги, поднимаясь все выше и выше, я хочу развести их в стороны и позволить своему языку сделать все. Да, я сделаю все, что ты захочешь. Буду твоим рабом. Рабом, понимаешь? Я буду делать с тобой все то, что ни один мужчина прежде не делал. Чего ты хочешь, скажи?
- Кончить…
- О, ты кончишь со мной много раз. Сколько угодно раз! Черт, я хочу целовать тебя, ласкать тебя. Я хочу быть в тебе. Я хочу говорить с тобой потом до утра. Обнимать тебя. Уснуть с тобой и проснуться с тобой. Забери меня. Возьми меня всего. Я всего лишь ирландец, но мне можно верить. Ты будешь потом говорить внукам «однажды я на целый вечер доверилась ирландцу».
- Терри – вдруг серьезно говорю я – За кого ты меня принимаешь, а? Я уезжаю через два дня. Я не люблю связи на одну ночь. Я хорошая девочка, ты сам знаешь. Ты приходишь сюда каждую неделю, выбираешь одинокую девушку и говоришь ей «ты самая красивая», чтобы завалить ее. Я не хочу так.
Терри свирепеет. Он приходит в ярость. Он вскакивает и говорит: «Спроси. Спроси у них. Они все знают меня уже два года. Спроси, черт возьми! Эй, Тони, я прихожу сюда за новой женщиной каждую неделю? – говорит он толстому голландцу, тот испуганно мотает головой. – Дебби, ты видела, чтоб я снимал тут девчонок? – спрашивает он поддатую британку, та недоуменно отнекивается. – Йен, я ухожу отсюда каждый раз с новыми женщинами?»
Йен вдруг злобно говорит: «Да. Именно это он и делает. Каждый раз с новой женщиной. Ага. Он такой». Все смеются. Терри стучит кулаком по столу. «Ты думала, я тебе вру? Черт, как ты могла так подумать!»
Он достает сигареты, швыряет куртку на стул и выходит на улицу курить.
Из-за ветреной и не очень летной погоды образовался выходной день. Но с самого утра было омерзительно злобное настроение, с которым просто необходимо было как-то бороться, иначе я могла стать опасной для окружающих и самой себя. Поэтому куда? Правильно, опять в местный салон красоты, делать маникюр.
Долго болтала с симпатичной девочкой-администратором, которая как-то прожила целый год в Питере, но потом вернулась в родной город. Обсуждали белые ночи, снег и цены. О чем еще тут говорить. А затем я пошла на маникюр к Ольге, которая оказалась хозяйкой всего салона.
Ольге на вид лет 35, не больше. Красивая, стройная и, разумеется, очень ухоженная женщина. Я поначалу даже удивилась, что сама хозяйка делает какие-то процедуры, но потом оказалось, вокруг нее вертится здесь почти все – она делает маникюр, массаж и стоун-терапию и ведет занятия по йоге. Вот когда она упомянула про йогу, тут и началось самое интересное.
Оказалось, что уже лет 7 Ольга увлекается индийской философией, ездит по всей стране на семинары, а в этом году вместе с детьми собирается на несколько месяцев пожить в Индию и встретиться там с каким-то гуру. Детей у нее, кстати, трое, хотя сложно представить эту хрупкую барышню мамой троих.
Надо сказать на маникюр я не особо обратила внимание, просто я получила от проведенного с ней времени столько удовольствия, что все остальное совершенно не важно. Мы говорили о философии, о поисках себя, о призвании, о духовном росте, о потребности во взрослении и при этом сохранении детской души - таких вещах, о которых, в общем-то, не особо говорят обычно с посторонними малознакомыми людьми. Особенно я не говорю. Особенно с увлеченными всякими эзотерическими штуками людьми. Я ведь, как известно, несколько недолюбливаю все эзотерическое. Но эта женщина оказалась такой хорошей и настоящей, что я впервые в этом городе расслабилась и почувствовала себя комфортно.
Она рассказывала о себе и семье и говорила какие-то очень простые, банальные вещи, скажем, что с детьми надо говорить как со взрослыми, или что иногда ей кажется, что это не она хорошая мама, а что это ей очень повезло с детьми, или что дети сами выбирают родителей и приходят к ним для того, чтобы чему-то научить. В большинстве случаев от таких разговоров у меня портиться настроение, и хочется кинуть чем-то средней тяжести, но по ней было так заметно, что все это от души, что она сама дошла до всего этого, что это не слова из книжек, а личный опыт человека. И мне это ужасно понравилось. Может быть потому, что первый раз за неделю в этом городе я встретила человека, который не озабочен только деньгами и материальными ценностями.
Вот так приходишь к маникюрше, а встречаешь философа.
