Иногда и наяву я танцую. У меня сапоги скользкие. Вот не далее, как вчера, лечу я в мохнатой шубке по алмазной тверди, легкая и грациозная, как фигуриста лепки соседского пацана, воплощение женственности на льду с сумками в двух руках и одной наперевес. И вокруг меня все летит, скользит, падает. И мир меня любит, и я его взаимно. И мила я в этот день необыкновенно, и девушек рядом – ни одной, и мужчины один краше другого по улице спешат, на одинокую фигуристку ласково так поглядывая.
И вот уже начинаю я мысленно букеты роз коньками давить, как вдруг на перекрестке земля уходит у меня из-под ног. Лязгнулась я не сильно, но, надо сказать, поскользнулась там не я одна. Шедший впереди меня отрок лет 17 вдруг закачался, замахал руками, завопил ломающимся юношеским баском «Ах ты #банаврот сукападлабля!», но на ногах устоял и юркнул в переулок.
Пауза.
Толпа красивых мужчин медленно оборачивается. Ну, посмотреть, кто же сейчас орал дурниной. В конце улицы сидит на льду одинокая женщина в шубке, минуту назад еще бывшая прекрасной фигуристкой.
Занавес.
Обидно, бля.
