И вдруг из этой темноты, из этого ночного мрака со свистом, напоминающим свист аэроплана,
к костру ринулось сверху какое-то существо. Перепончатые крылья на миг прикрыли
нас, словно пологом, и я успел разглядеть длинную, как у змеи, шею, свирепые,
блеснувшие красным огоньком глаза и огромный разверстый клюв, усаженный,
к моему величайшему изумлению, мелкими, ослепительно белыми зубами.
Секунда - и это существо унеслось прочь... вместе с нашим ужином.
(А.Конан Дойл. "Затерянный мир")
к костру ринулось сверху какое-то существо. Перепончатые крылья на миг прикрыли
нас, словно пологом, и я успел разглядеть длинную, как у змеи, шею, свирепые,
блеснувшие красным огоньком глаза и огромный разверстый клюв, усаженный,
к моему величайшему изумлению, мелкими, ослепительно белыми зубами.
Секунда - и это существо унеслось прочь... вместе с нашим ужином.
(А.Конан Дойл. "Затерянный мир")
Вспомнилось лето. Как, не найдя в последний вечер в Стокгольме открытого заведения с национальной едой, мы были вынуждены остановиться в арабской пиццерии, где и были вознаграждены интересным зрелищем.
Чайка прошла на бреющем полете над посетителями, ухватила половину (!) большой пиццы с соседнего столика, оглушительно хлопая крыльями взмыла с добытой пиццей
