Посреди казахской степи, где и без того давно заброшенная железнодорожная одноколейка окончательно упирается в тупик, живут в хлипкой мазанке отец и дочь, а вокруг - пустошь и единственное сухое дерево рядом с их хибарой. Между тем у девушки - аж два ухажера, один свой, суровый азиат, другой - откуда-то приблудившийся русский кучерявый паренек, вечно приплясывающий. Геополитически дальновидная девушка отдает предпочтение, конечно, русскому, но до поры это неважно. А потом в степи объявляются грузовики, издалека начинают слышаться взрывы. Однажды отец возвращается домой больной, его всего трясет. Откуда не возьмись наезжают военные, обследуют мужика измерительными приборами. Больного увозят, он возвращается и вскоре умирает. Девушка, похоронив родителя по обычаю (завернув голову в ковер, положив на грудь лепешку) пытается уйти, но в отцовском грузовике закончился бензин, а пешая тропа, растворяясь в степи, упирается в бесконечный забор колючей проволоки, огораживающей, как уже всякому на тот момент ясно, полигон. Девушка плетется восвояси, парни, подравшись за нее, продолжают выяснять отношения в пустыне, азиат сдается и отказывает от стараний переехать его мотоциклом, однако заблудившийся русский все равно не нашел бы дорогу назад, если б не разразилась гроза, молния не ударила бы в единственное дерево, стоящее возле дома девушки, и неопалимая купина не указала бы ему путь. Встреча была коротка - ядерный взрыв на полигоне превратил в радиоактивный пепел все вокруг, включая девушку, обоих ее женихов и отцовский домик.
Магический реализм в эпическом масштабе и камерная лирическая история с юношеским любовным треугольником на фоне атомного апокалипсиса - беспроигрышный фестивальный вариант. С этим замахом и работает Котт, создавая вполне ликвидный образчик рафинированной пошлятины. Простейший вопрос: а почему герои вообще никогда, ни на каком языке не разговаривают? Азиатов ведь хлебом не корми, дай только побазарить, а тут они рта не раскрывают и ни слова ни на одном из языков не произносят. Отсутствие в фильме текста - формальный и чисто условный художественный прием. Столь же условен, вымучен и избыточен метафорический план: красное солнце всходит и заходит, на стене в затерянной халупе висит (и постоянно попадает в кадр!) карта двух полушарий, голодные птенцы орут в гнезде, а сухое дерево пылает, подожженное молнией в грозу, и указывает парню дорогу к дому возлюбленной, - все под музыку Алексея Айги, но меня, если честно, добили "обнимающиеся" на бельевой веревке рубашки мальчика и девочки. Безусловно, в сравнении с откровенно халтурными заказушными поделками "Испытание" - настоящее кино. Но уж больно фильм при всей своей внешней изощренности наивный (предельно мягко выражаясь). А впрочем, он дойдет до степеней известных, испытание увенчалось успехом, духовное пространство Русской Евразии в безопасности.
