Слава Шадронов (_arlekin_) wrote,
Слава Шадронов
_arlekin_
Category:

Майкл Типпет, Джон Айрлэнд, Артур Блисс ("Туманный Альбион") в БЗК, дир. Геннадий Рождественский

Все недостатки и сомнительные моменты предыдущего концерта Рождественский скорректировал. Говорил мало и даже маловато, особенно в первом отделении - можно было подробнее. Симфонию на части не разбивал. Вообще избегал излишеств, а если и позволял себе во втором отделении пошалить - то со свойственном гению изяществом. Вторая симфония Типпета (1957) несколько интереснее первой, но тень Стравинского, еще в прошлый раз у меня мелькнувшая перед глазами, тут встала в полный рост и Г.Н. вслух произнес это имя, приписав Типпету характерную для Стравинского "саркастичность". Мне только кажется, что у Типпета со Стравинским есть общее на более широком и универсальном уровне - это вторичность, не как качественная характеристика, но как особенность мышления: не открывая новых миров, такого типа сочинители (не только в музыке) обустраиваются в уже давно освоенных и рефлексируют, украшают, иронизируют на заданные темы, хотя тем таких много и хватает на всех. Речь, понятно, не о мелодических темах - они у Типпета не слишком выразительные, но оригинальные, не заимствованные. Вторая, медленная часть симфонии автором названа "простая песня", хотя на деле это изощренно оркестрованная и вполне бессодержательная музыка, как и построенная на чисто формальном приеме палиндрома третья часть. Композитора на Вторую симфонию вдохновила нота До, услышанная в итальянской Швейцарии в каком-то опусе Вивальди, и в первой части, а также в коде финала это "До" пульсирует в нижнем регистре постоянно, но когда об этом рассказывает Рождественский - слушать интереснее, чем непосредственно при исполнении музыки.

Концертная увертюра Джона Айрлэнда "Сатирикон" (1946) - очень живенькая, но эстрадно-киношная по манере вещица, и маэстро в связи с ней говорил не столько про композитора или произведение, сколько про отдаленный литературный первоисточник, что, конечно, вышло у него просто феерически смешно. А вот сюита из балета "Шахматы" Артура Блисса (1937) для меня стала открытием очень, видимо, интересного и доселе неизвестного композитора, хотя даже парижская сценическая премьера должна была остаться в истории ну как минимум благодаря участию в ней Аштона и Фонтейн. Звездоликый конферансье пафосно зачитал вычурные называния 12 частей сюиты - Рождественский, слегка поглумившись над "звездоликим", уточнил, что исполнит авторскую 6-частную версию "к взаимному нашему удовольствию", но как раз этой музыки я бы послушал побольше. В ней классическая ясность мелодики соединяется с музыкальным языком первой половины 20-го века - то, что в наиболее полной мере я нахожу для себя у Прокофьева. Блисс, понятно, не Прокофьев, и по одной только балетной сюите (а у него, я посмотрел, достаточно концертных произведений крупной формы) судить трудно, но пока что из двух концертов цикла именно Блисс запомнился мне больше всего остального.
Subscribe
  • Post a new comment

    Error

    Anonymous comments are disabled in this journal

    switch
    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

    Help
  • 1 comment