Широко закрытые глаза

В театре Коляды и Гамлет, и Лир, и даже Стенли Ковальски с Бланш Дюбуа неизменно оказываются как будто соотечественниками, обитателями некоего условного берендеева царства, но в "Борисе Годунове" это царство явлено в небывалой красе: ходят с вилами, звенят потирами, грохают молочными бидонами и сами поминутно грохаются об пол, поклоны бьют, хоругви носят, одеты в тряпье, на головах - рогатые шапки, на физиономиях - сетки-авоськи разноцветные. Все они, от персонажей из толпы до царя, тщательно и демонстративно вытирают пот подмышками и в паху - в таком раже пребывают постоянно. Пимен не гусиным пером, а топором вырубает свое сказанье - буквально рубит мясо, вообще мясо в придуманном, а может и не придуманнном Колядой царстве-государстве любят и жрут все, чуть ли не сырым. А Годунов (Олег Ягодин) наряжен в халат, увешанный блестящими побрякушками аки новогодняя елка, имеет накладной горб а ля Ричард Третий, и, в отличие от Годунова пушкинского, ни минуты не сожалеет, не раскаивается, не сомневается ни в чем. Неплохо придумано с матрешками, сначала с ними "играет" царь Борис, затем матрешками оказывается уставлена карта его сына Феодора (и это карта СССР, кстати, что, впрочем, непринципиально). Дикий балаган, в котором через песни и пляски нет-нет промелькнет ошметок оперы Мусоргского - довольно точная в своем уродстве карикатура на Россию историческую, современную и всегдашнюю, но мешая мясо с молоком, Коляда и полякам не оставляет человеческого облика - те же вилы, те же авоськи. ну на дамах еще подобие платьев, да хоругви перевернуты вниз головами, в остальном - такие же "берендеи", и стоя на бидоне, Самозванец отправляет свое войско в поход. Может быть, второе действие радикально отличалось от первого, но я, поразмыслив для порядка, убежал в антракте, как и собирался, на "Новое британское кино".

А я еще думал - убегать с "Бориса Годунова" Коляды или оставаться, и может быть остался, если бы меня так не покоробило, что у него в спектакле поляки выглядят такими же уродами, как и русские - так что все-таки побежал, и не я один, сумасшедший профессор тоже примчался. Однако хило как-то идет бритиш-фест, уж на фильмы про геев раньше всегда аншлаги были. "Выходные" ("Уикенд") - тем более заслуживает внимания, что для произведений этой тематики образчик довольно редкий: не эксцентрическая комедия и не правозащитная драма, и даже не сопливая мелодрама про "одиноких мужчин".

Как правило чем старательнее авторы - из самых лучших побуждений, я верю - высказываются в том духе, что, мол, "геи тоже люди", - тем скорее добиваются обратного результата, поскольку сама постановка проблемы подразумевает варианты. В этом фильме встречаются два парня, знакомятся в гей-клубе в ночь на пятницу, проводят ночь, и не спешат расставаться, но один из них уезжает в Америку на два года, так что расстаться придется. И за два дня, что они проводят вместе, кое-что они все-таки успевают - сексом занимаются тоже, но мало, в основном общаются, ну и курят, нюхают, вдувают друг другу в глотку порошок. У каждого своя травма - Рассел до 16 лет жил в приемных семьях, а Глен не может забыть бойфренда, который ему изменял - и интересы у них тоже разные: Рассел - спасатель в бассейне, а Глен едет в Америку, чтобы слушать курс по современному искусству. Наутро после первой ночи Глен просит Рассела на диктофон рассказать о своих впечатлениях - как бы для будущего арт-проекта. Отсюда и в дальнейших диалогах обозначаются трудности, которые сопровождают жизнь парней. В меньшей степени социально-психологического характера, хотя остается риск быть и оскорбленным, и избитым, но все-таки Англия - уже и пока еще (пакистанцы не составляют большинства) страна цивилизованная. Что счастья ее гражданам не гарантирует.

Чем этот, безусловно, не самый великий даже в своем роде фильм хорош - он, с одной стороны, придает проблемам героев универсальный характер, но с другой, подчеркивает множество нюансов, которые отличают гомосексуальные отношения от гетеросексуальных независимо от уровня общественного развития. Ну, к примеру, невозможно представить, чтобы гетеросексуальный мужчина, пускай и конченый урод, рассказывал бы в постели женщине, пускай и конченой шлюхе, о том, как занимался сексом с другими женщинами, что ему понравилось, что не понравилось, что было весело, что трогательно - не говоря уже о том, чтобы женщина рассказывала о чем-то подобном мужчине. В гомосексуальных отношениях это дело обычное. Соответственно, только при таком раскладе возможен поворот сюжета, который происходит в "Выходных" - в результате взаимных признаний герои выясняют, что у Рассела была одноразовая связь с тем самым неверным бойфрендом, которого он хочет и не может забыть и после которого решил не поддерживать постоянных романов. Впрочем, ради Рассела он и готов поступиться своим решением - но пора уезжать в Америку, а счастливые развязки в духе романтических комедий типа "Ноттинг-хилла" в гей-драме исключены, если никто не хочет ее опошлить. Авторы не хотят, и герои тоже, понимая, что "Ноттинг-хилла" с ними не случится, и сознательно прощаются навсегда, напоследок поцеловавшись на перроне, а в пакете, который оставил Глен, Рассел находит диктофон с записью их первого утреннего "интервью".

Я себя поймал на мысли, что практически все ситуации, разыгранные в фильме, практически все слова в нем прозвучавшие, я могу обнаружить в собственном опыте, но не это обстоятельство делает картину "достоверной", хотя, пожалуй, по части пресловутой "достоверности" в дурном ее понимании кино тоже удалось. Важнее, что режиссер в достаточно стандартной стилистически (для малобюджетного, некоммерческого кинематографа) ленте сумел не свалиться ни в "жанр", ни в псевдофилософскую, а пуще того, социально-критическую шнягу, что обычно происходит, но обобщил частный случай двух, в общем, обычных, при всех различиях, в чем-то очень похожих парней до некой печальной, но устойчивой к любым социальным изменениям закономерности, и более того, небезуспешно попытался осмыслить сущность, природу этой закономерности.

Обычно в комедиях со свадьбы убегает невеста, но персонаж Саймона Пегга - такой придурок, что у него все не как у людей. Для Пегга придурок, которого почему-то предлагается считать обаятельным, неглупым и чуть ли не образцом для подражания - типичное амплуа, и персонаж "Толстяка" Деннис,
полубездомный (задолжавший за квартиру, на грани выселения) охранник в магазине женского белья - из той же серии. Он удрал со свадебной церемонии от беременной невесты, а спустя пять лет, когда она нашла нормального мужика и отчима для своего пятилетнего сына, решил вернуть и ее, и подросшего ребенка, и отвергнутую когда-то семейную жизнь. Помимо всего прочего новый жених - американец, что по сегодняшним понятиям - отягчающее обстоятельства, так что придурку и карты в руки. Но что забавно - американец принимает участие в благотворительном марафоне, и Деннис, чтобы доказать бывшей и будущей своей невесте, что он изменился и стал настойчивым, упорным и уверенным в себе, тоже решает бежать, и, конечно, выиграть. Его друзья, такие же и еще большие придурки, помогают чем могут, но записать на участие в марафоне не так-то просто, заявки надо подавать за три месяца, а если более срочно - то каждая из организаций, от имени которых можно бежать, ставит свои условия, кошатники требуют, чтобы Деннис бежал с накладным хвостом, и он предпочитает, что символично, майку с эмблемой пениса от общества борьбы с эректильной дисфункцией. Марафон - самое интересное, что есть в фильме, и истории с костюмированными марафонами в британских фильмах возникают постоянно - неужели в современной Англии эти идиотские маскарады в самом деле настолько популярны? Во всяком случае, когда недобросовестный американский конкурент пихает Денниса и тот подворачивает лодыжку, но продолжает ковылять к финишу, за ним в прямом эфире наблюдает чуть ли не вся страна, он приобретает толпу поклонников, а брошеная невеста моментально его прощает, дает новому жениху отставку и возвращается к Деннису, сын же и подавно рад без памяти за папашу, американский отчим ему с самого начала не пришелся по душе.

Интеллектуалы-киноманы тоже любят криминальные гонки, стрельбу, расчлененку, но ни "Такси", ни "Перевозчик", не говоря уже о каких-нибудь доморощенных "Стритрейсерах" удовлетворить их запросы не могут. Для них и снят "Драйв" - третьесортный криминальный боевик, разбодяженный крупными планами, паузами, рапидами до консистенции фестивального артхауса. В этом, видимо, и состоит чистое, без примеси смежных профессий, мастерство режиссера, столь высоко в случае "Драйва" оцененное - отталкиваясь от сценария ординарной бандитской драмы, выстроить картину по всем законам авторского кино, не добавив при этом происходящему на экране ни капли смысла. Главный герой - криминальный перевозчик, подвизающийся в автомастерской, подрабатывающий каскадером при Голливуде, но мечтающий о гонках. Каскадеры, каскадеры, пусть горит у вас романтика в сердцах - одного взгляда на соседку герою было достаточно, чтобы ради нее и ее сына пойти на опасное дело: муж соседки вышел из тюрьмы, но остался должен братве, и каскадер решил ему помочь ограбить ломбард, но их подставили, соседкиного мужа убили прямо на месте, и позаботиться о вдове с ребенком пришлось новому другу, грохнув 59-летнего мафиози-еврея. Можно только пожалеть, что чудесному Рону Перлману снова досталась не главная роль. Впрочем, в главной роли - еще более чудесный Райан Гослинг. Ни Стэтхем с его быдловатой брутальностью, ни тем более дегенерат Насери не вписались бы в эту конструкцию, при том что всю жизнь играют подобного рода сюжеты. У Гослинга взгляд человека, который в детстве видел зверя, выходящего из бездны, все понял, навсегда запомнил, но никому не рассказал. Это качество актеру особенно пригодилось в ранних его фильмах, в "Соединенных штатах Лиланда", в "Фанатике". За последние годы - все меньше и меньше. В "Драйве" такой взгляд должен придать герою боевика совсем иной статус. Но никаких к тому предпосылок, кроме ясных глаз артиста, в фильме нет, и медленный, тягучий, да попросту нудный боевик в философскую драму не превращается. Хотя персонаж Гослинга носит куртку с желтым скорпионом на спине и упоминает сказку про скорпиона и лягушку - это притчу рассказывает Орсон Уэллс в "Мистере Аркадине", что не может не порадовать интеллектуалов-киноманов, для которых так старалась творческая интербригада картины.

Умирающих персонажей в артхаусных фильмах почему-то всегда тянет к морю. Поначалу, если бы не такая запоминающаяся и потому узнаваемая физиономия Бенедикта Камбербэтча, лучшего в новейшей кино- и телевизионной истории Шерлока Холмса, мелькающая среди прочих бесцветных рож, я бы грешным делом подумал, что мне показывают нарезку из любительского видео. Полагаю, только благодаря исполнителю главной роли фильм и попал в прокат, хотя если б не попал - не велика была б потеря. Джеймс, герой Бенедикта Камбербэтча, вот-вот умрет от саркомы, и напоследок отправляется со своими друзьями в турпоход - ну а чем еще заняться раковому больному в перерывах между инъекциями морфия? Компания добирается паромом на пустынный остров, где бродит, таская полуживого дружка, посреди меланхоличных северных пейзажей, разговоры переходят в разборки, разборки в потасовки, парни встречают чудика, раскапывающего в прибрежном мусоре давно потерянные фигурки Дарта Вейдера, сжигают одну из двух палаток, роняют со скалы и разбивают о камни кресло-каталку "виновника торжества", а потом выясняется, что он их потащил с собой к морю, чтобы утопиться. Ну никто не говорит "утопиться" - а "поплавать", и чтобы "море приняло". Море-то приняло, не захлебнулось - стоило ли так долго ходить вокруг да около, вот вопрос. С попутчиками болящего как будто происходят некоторые изменения, они понимают в процессе общения, драк и порчи имущества, что их жизнь тоже не безоблачна, что кто-то из них банкрот, а кто-то должен будет жениться, потому что девушка забеременела, но подано все это на уровне до такой степени дилетантском, так банально и вместе с тем так пафосно вплоть до "подводного" финала с приятием тела в пучины морския, что сосредоточиться на происходящем не хватает никакого терпения.