Широко закрытые глаза

Накануне на "Сиротке без ноги" практически полный зал был, а на "Убей меня, пожалуйста", пришли несколько энтузиастов и от паноптикума - Щукин да тварь мордатая, и уже к середине подбежали Хейфец с сумасшедшим профессором, сразу после они метнулись в соседний зал, досматривать последние десять минут "Доброй ночи, Испания!" - но я уж за ними не побежал, поскольку неожиданно остался вполне удовлетворен на этот раз "французским гиньолем", и тоже черно-белым, что в данном случае, правда, было как никогда некстати.

Действие фильма происходит в больнице доктора Крюгера, который номинально должен удерживать пациентов от самоубийства, фактически же за соответствующее вознаграждение помогает им, дает яд и напоследок исполняет те или иные желания - кто-то хочет сексом заняться уже по принятии "микстуры", кто-то, как пожилая певица, публично исполнить "Марсельезу", кто-то отведать ягнятину с трюфелями, которую ел в ресторане на Эйфелевой башне во время медового месяца. Кино начинается ярко, с Бенуа Пульворда, депрессивного актера, но сыгранного в обычной для Пульворда манере, напоминающий о классиках французской комедии (о де Фюнесе прежде всего - мимика, жестикуляция), однако когда его персонажу доктор-смерть отказывает в праве на обслуживание, поскольку он физически абсолютно здоров и это уже не эвтаназия даже, а прям-таки убийство, уголовщина чистая, артист запирается в туалете и сидя на унитазе вскрыает себе вены - насколько я понял, спасти его не удалось.

Среди пациентов много разных чудаков, и между ними возникают анекдотические ситуации, но неожиданный поворот в течение событий вносит появление девушки-фининспектора, расследующей обстоятельства функционирования "больницы", а настоящее дело начинается тогда, когда местные жители, недовольные профилем заведения, объявляют ружейную охоту и на фининспектора, и на персонал, и на пациентов - тут вдруг неожиданно выясняется, что те, кто готовы были приплатить за собственую смерть, настолько отчаянно хотят жить, что готовы за жизнь побороться, а некоторые находят удовольствие еще и в том, чтобы убивать других, вместо того, чтобы умирать по собственному желанию. Ладно бы просто убивать, как поселяне, стреляющие из ружей - один, проигравший жену в покер и расхотевший после этого жить, додумывается до того, чтобы обманом запрятать в гроб медсестру и заживо ее там заколотить. Зато самоубийство приходится совершить доктору Крюгеру. И только престарелая певица Рашель, потерявшая из-за рака голос, выходит из обители смерти живой, не сказать чтоб здоровой, но успевает, пусть и в отсутствии достойной публики, исполнить свою мечту - спеть "Марсельезу".

До сих пор мне были известны два значительных фильмах, с разных сторон затрагивающих и противоположным образом осмысляющих пролему эвтаназии - "Море внутри" Аменабара и "Скафандр и бабочка" Шнабеля (мои личные, симпатии, понятно, на стороне второго). "Убей меня, пожалуйста" - менее заметная, более скромная, но весьма достойная попытка продолжить, так сказать, "разговор с фининспектором о самоубийстве". Несомненно, бывают разные причины для самоубийства, и в том числе оправдывающие этот грех, но в фильме Барко суицид представлен исключительно как глупая смехотворная блажь - что само по себе уже достоинство произведения. Ну разве не идиотизм - добровольно умирать, когда на тебе сидит молодая красивая девушка, не дожив несколько секунд до оргазма?! Жалко лишь, что исполненная в независимо-фестивально-артхаусном формате и снятая на ч-б, картина оставляет впечатление недоделки, наброска, а вот в цвете, с актерами-звездами (и первый шаг к тому сделан - Бенуа Пульворд в прологе), в традиционной для коммерческого кино технике реализованная, эта идея могла бы вопотиться в отличную черную комедию, умную и уморительно смешную.

Бок о бок жили американцы и этнические японцы - не то чтоб дружно, но мирно, хотя и не смешиваясь. Белый мальчик, сын прогрессивного местного газетчика, полюбил японскую девушку, но семья девушки оказалась не менее расистской, чем белые вокруг, и мать помыслить не могла, чтобы дочка связалась с белым парнем. А потом - Перл-Харбор, война, высылки. И много лет спустя после войны находят мертвое тело рыбака, запутавшегося в сетях, а рыбак этот выкупил участок земли, до войны обещанный японской семье - обвиняют сразу японца, хотя тот воевал в американской армии, и только молодой газетчик, сын того прогрессивного, что давно умер, находит улики, доказывающие невиновность подозреваемого. Однако японец женат на той самой девушке, которую в детстве и юности молодой газетчик полюбил, и она, пусть вынужденно, предала белого ради сородича - теперь белый интеллигент-либерал-правозащитник терзается, пытаясь выбрать между мелочной мстительностью и чувством справедливости - что и говорить, последнее побеждает, и даже не запоздало.

Не лишенный спекулятивности на проблеме "дружбы народов" и тенденциозности в этом аспекте (это еще мягко сказано - какими монстрами представлены здесь большинство белых людей, какими ангелочками - японцы) и не чуждый стилистической манерности (нелинейная хронология по принципу "китайской шкатулки", вычурная картинка и монтаж), фильм все-таки неплохо смотрится за счет криминально-мелодраматического сюжета (хотя разгадка разочаровывает: рыбак сам упал с мачты, по вине проходившего поблизости судна, убийства не было, был несчастный случай), но главным образом за счет исполнителей. В главной роли - Итак Хоук, лучший в обозримом прошлом кино-Гамлет, актер, как мало кто умеющий играть то, что происходит внутри современного человека; в роли престарелого, полуслепого, но умудренного летами адвоката - Макс фон Зюдов (тут можно было бы перекинуть мостик к Бергману, если бы Зюдов в последнее время не снимался по большей части в фантастических боевиках, для него сегодня Хикс - это уже считай почти что Бергман и есть), в роли шерифа - Ричард Дженкинс, а также Сэм Шепард и другие. Скотт Хикс и сам - режиссер не из последних, хотя восторженные эпитеты по поводу его знаменитого "Блеска" мне всегда казались преувеличенными, "Вкус жизни" по мне просто ерунда, даже в сравнении с немецким оригиналом, а недавние "Мальчики возвращаются" - очевидный провал, бесславно и незаметно прошедший у нас в прокате одним экраном с двд.

В "Чужих письмах" Авербаха объясняется, почему чужие письма читать нельзя: "Нельзя и все". У Шишкина иначе: "Мы тоже умрем, поэтому чужих писем не бывает". Брусникина работает в привычном для нее формате литературно-драматической композиции, где актеры читают литературный текст, помещая действие эпистолярного романа в условно-советский период, иллюстрируя наиболее выигрышные его эпизоды этюдным методом, а остальные разыгрывая с самым нехитрым мизансценированием, в финале выводя всех исполнителей в масках и костюмах новогоднего карнавала, что уже просто за гранью вкуса. Слева возвышается схематично обозначенный многоквартирный дом с окнами-проемами и нишами-квартирами, куда иногда переносится действие отдельных сцен, в тряпочном заднике - арочный проем, приоткрывающий глубину сцены. Внутри этого пространства происходит взаимодействие двух голосов, двух корреспондентов, Володи (Александр Голубев) и Саши (замечательная Яна Гладких), которые адресуют свои письма друг другу. Проза Шишкина, изысканность которой определяется не только стилем языка, но и композиционной конструкцией, переводится в мелодраматическую плоскость, адаптируется для восприятия публики попроще, при этом, по моим наблюдениям за реакцией бабок на прогоне, понятнее и доступнее не становится - вместо того, чтобы прояснить структурные особенности текста, Брусникина окончательно их запутывает. Накладывающиеся на фонограмму или друг на друга монологи тоже внятности не добавляют, а как стилистический прием не срабатывают. Зрелище, впрочем, не постыдное, несмотря на злоупотребления банальностями вроде видеопроекций (кадры "Римских каникул" меня добили), у спектакля имеются и достоинства. Есть сложившийся, и не на этой постановке Брусникиной впервые, ансамбль, из которого, правда, явно выбивается Евгения Добровольская - слишком яркая, слишком самодостаточная, ее соло в начале второго действия - отдельный спектакль в спектакле. Да и вообще задача трудная - Шишкина ставить, не Улицкая, поди, хотя Каменьковичу же удалось, его "Самое важное" в Мастерской Фоменко - крупная, серьезная удача. Или, может, до меня что-то не дошло - но вот Шишкин устами своих персонажей уверяет: "не доходят только те письма, которые не пишут". Можно также к положительным результатам работы отнести возникающее желание прочитать роман - но, если откровенно, приходит оно не после спектакля, а во время, и очень скоро после начала.

В основе сценария - пьеса Важи Муабада, несколько лет назад поставленная автором в Москве:

http://users.livejournal.com/_arlekin_/869526.html?nc=7

Но то, что в контексте театральной условности можно было, закрыв глаза на злонамеренно-спукулятивный характер тематики, принять за психодраму, за парафраз античной трагедии даже, в кино, выдержанном в достаточно традиционной, реалистической эстетике, выглядит вульгарной агиткой и ничем больше. В спектакле все-таки акцент делался сделан на внутрисемейной драме, а формальному мастерству драматурга нельзя было не отдать должное, в фильме же важнее политический контекст (французские леваки стараются демонстрировать большую лояльность к арабским террористам, чем сами этнические арабы, если говорить о натурализованных арабах-иммигрантах - это понятно и предсказуемо) - действие фильма, как я уловил, происходит в Ливане, где зверствуют христиане и иудеи, убивая безвинных мусульман. Сюжет про брата и сестру-двойняшек, рожденных матерью в тюрьме от палача, который был ее потерянным когда-то сыном, опознанном ею впоследствии по татуировке на пятке, при таком подходе кажется совсем уж надуманным, и более того, излишним. Вообще в кино подобного рода еще со времен Антониони по меньшей мере самым главным было, что некто бродит по пустыне, и когда ближе к финалу конкретизируется, кто бродит, зачем и по какой именно пустыне, испытываешь чувство неловкости и за себя, и за авторов. Впрочем, когда сам Муабад ставил у себя в Канаде (Муабад у себя в Канаде...) "Три сестры" Чехова, ощущение неадекватности режиссера материалу было такое же:

http://users.livejournal.com/_arlekin_/1779713.html