Предполагается, что разочарование несет облегчение. Но в том-то и дело, что я не разочарован в человеке, которого я люблю. Да, он не сомневается, что Бог создал этот мир только для того, чтобы лично ему сделать приятное; он уверен, что вокруг него вращается Вселенная; он считает, что морально то, что ему удобно, и аморально все то, что мешает ему наслаждаться жизнью; все это позволяет ему поступать с людьми нечестно, некрасиво и неприлично. Но это не открытие для меня. Таким я его и узнал когда-то, таким, и именно таким, он оказался для меня интересен - интереснее, чем кто-либо другой. И осуждать его, обижаться на него, тем более пытаться мстить я не имею права и никогда себе не позволю. Обижаться я если и могу, то разве что на себя: в конце концов, он поступал со мной так, как я позволял ему со мной поступать. Я позволял ему это осознанно, понимая, чем это для меня закончится. Для меня не оказалось сюрпризом, что он, устроившись с моей помощью на работу, начал вставлять мне палки в колеса; что заняв денег, не захотел их возвращать; что, благосклонно приняв по необходимости от меня то немногое, что я могу ему дать, он не посчитал себя обязанным сделать что-то хорошее мне в ответ. Его нельзя называть бессовестным или неблагодарным, его вообще нельзя оценивать в таких абстрактных категориях, как "доброта", "совесть", "стыд", "благодарность". Но такой, какой есть, он гениален, безупречен, совершенен.
Еще один вечер в темном зале кинотеатра. Самое оригинальное в "Трудностях перевода" Софии Копполы - неожиданный взгляд на проблему "восток-запад". Обычно она решается так: уставший от бездуховности западного общества герой попадает в мир древней восточной культуры и в его душе просходит под ее воздействием судьбоносный перелом. У Копполы все наоборот. Япония здесь - мир дебильных телешоу, уродливых крикливых мультяшек, безумия электронных игр и плохой кухни. И даже великолепные сады с Фудзиямой на заднем плане кажутся высококачественной цифровой декорацией. А западный человек - носитель подлинной культуры, который в этом ненормальном мире чувствует себя крайне неуютно и встретив другого такого же, автоматически тянется к нему. Да, есть подтекст, ирония не только на уровне слова, но и на уровне изобразительности, замечательная Йохансон, но впечатление все это оставляет хоть и хорошее, но неглубокое. А вот на "Городских девчонках" - примитивном, в сущности, фильме - я просто обревелся. И какое из этих двух произведений прикажете считать более значительным - то, которое лучше сделано, или то, которое сильнее цепляет? И почему эти два качества не всегда совпадают?
Старая история про пса Харраса, щенка которого подарили Гитлеру, и девочку Туллу не дает покоя нобелевскому лауреату. "Траектория краба", увы, далеко не "Собачьи годы", и уж тем более не "Жестяной барабан". Да и девочка Тулла в новом романе Грасса - уже мама рассказчика, которому самому под 60, и бабушка главного героя, юного Конрада. Который застрелит парня, с которым познакомился в интернете, за то, что тот называет себя евреем (на самом деле убитый - даже не еврей, просто придумал это о себе). Временами Грасс кажется старым психом, воюющим с ветряными мельницами - призраками Второй мировой. Он наблюдает продолжение войны и в Интернете, и на улицах европейских городов. Но псих - не он, а те, кто его таковым считает. Потому что война действительно продолжается. Чтобы убедиться в этом, необязательно даже новости по телевизору включать - достаточно просто выйти на улицу.
